Таинственная река - Страница 75

К оглавлению

— Что?

— Микаэла Давенпорт ваше настоящее имя? — пояснил свой вопрос Уити.

— Да. — Глаза манекенщицы еще чуть выкатились. — А что?

— До вашего рождения ваша матушка, наверное, только и смотрела по телевизору, что мыльные оперы?

— Роуман… — жалобным голосом начала Микаэла.

Роуман, глядя на Уити, поднял вверх руку.

— То, что я скажу, останется между нами? А?

— Ты что, никак обижаешься на меня, Роуман? Уж не собираешься ли ты проиграть со мной все ситуации, в которые попадал Кристофер Уокен? Ну валяй, ты ведь хочешь выглядеть крутым? Ты так решил? Я думаю, мы сможем вдоволь поразвлечься, пока выясняется твое алиби. Это как нечего делать. Кстати, какие у тебя планы на завтра?

Роуман сразу осел, поняв свое место. Такое Шон видел часто: даже матерые преступники становились ягнятами, стоило полицейскому проявить твердость — они мгновенно уходили в себя, причем настолько глубоко, что почти переставали дышать; их отсутствующие глаза смотрели прямо на вас, а в них — темнота и безразличие.

— Какие могут быть обиды, сержант, — сказал Роуман, но голос его звучал уже совершенно иначе, чем прежде. — Я буду счастлив сообщить вам имена всех, кто подтвердит, что я был на этой домашней вечеринке. К тому же я уверен, что и Тодд Лейн, бармен из «Последней капли», подтвердит, что я ушел из бара не раньше двух.

— Да ты просто примерный мальчик, — улыбнулся Уити. — Ну, а как насчет твоего дружка Бобби? Как нам с ним повидаться?

Роуман изобразил на лице широкую улыбку, что явно стоило ему больших усилий.

— Вы получите величайшее удовольствие от этой встречи.

— И какое именно, Роуман?

— Если вы хотите повесить на Бобби смерть Катрин Маркус, а мне кажется, что именно это вы и намереваетесь сделать, то вы наверняка получите величайшее удовольствие от встречи с ним.

Роуман метнул хищный взгляд в сторону Шона, и Шон сразу же почувствовал то же самое волнение, которое охватило его, когда Ив Пиджен пыталась объяснить, кто такие Роуман и Бобби.

— Бобби, Бобби, Бобби, — с глубоким вздохом произнес Роуман и, подмигнув своей подружке, повернул голову в сторону Шона и Уити. — В субботу ночью Бобби остановили за вождение автомобиля под кайфом. — Роуман, сделав еще глоток из чашки, отставил ее в сторону. — И весь уик-энд, сержант, он провел в камере. — Роуман поднял руку и выставил указательный палец сначала на Уити, потом на Шона. — Как же так, ребята, ведь эти вещи надо сперва проверять, верно?

К тому моменту, когда детективы сообщили по рации, что Брендан Харрис и его мать появились в своей квартире, Шон чувствовал во всем теле бесконечную усталость, вызванную событиями этого дня. Они с Уити добрались до Харрисов в одиннадцать часов и вместе с Бренданом и его матерью Эстер обосновались для беседы на кухне. Первое, о чем подумал Шон, что таких кухонь, слава Богу, больше уже не строят. Она напомнила ему какой-то старый телефильм — возможно «Молодоженов» — такая кухня может понравиться, если смотришь ее по черно-белому телевизору с тринадцатидюймовым кинескопом, сидя в уютном доме. Сама квартира напоминала купе железнодорожного вагона; проем входной двери размещался как раз по центру, поэтому прямо с лестницы вы попадали в гостиную. Направо от гостиной была крошечная столовая, которая одновременно служила Эстер Харрис и спальней; щетки, расчески, различные пудры и присыпки валялись на полках вперемешку с продуктами. Позади была спальня Брендана, в которой он спал вместе со своим младшим братом Реймондом.

Налево от гостиной был коротенький коридорчик, правую половину которого занимала крохотная ванная комната. Коридорчик упирался в кухню, окно которой выходило на стену, поэтому солнечный свет проникал туда лишь на закате, да и то не больше чем на три четверти часа. Стены кухни, изначально окрашенные в зеленый цвет, были теперь блекло-желтыми от жирной копоти. Шон, Уити, Брендан и Эстер сели за небольшой столик, к тому же неустойчивый, поскольку винты, крепящие ножки к столешнице, были утрачены. Стол был застелен желто-зеленой бумажной скатертью, которая по углам завивалась, а в центре была продырявлена и разлохмачена.

Внешний вид Эстер как нельзя более кстати подходил этой замызганной кухне. Она была маленького роста, вся какая-то сморщенная, хотя на вид ей было лет сорок, максимум сорок пять. От нее пахло дешевым мылом и сигаретным дымом; волосы были выкрашены в какой-то зловещий голубой цвет под стать крупным, выпуклым голубым венам на руках и предплечьях. На ней была трикотажная рубашка, надетая навыпуск поверх джинсов, и растоптанные мягкие шлепанцы. Она курила сигарету за сигаретой, наблюдая за тем, как Шон и Уити беседуют с ее сыном; при этом на ее лице ясно читалась мысль, что хоть она и не представляет для полицейских никакого интереса, но ей просто больше некуда деться.

— Когда ты в последний раз видел Кейти Маркус? — спросил Уити Брендана.

— Ее убил Бобби, ведь это Бобби? — вместо ответа пролепетал Брендан.

— Бобби О'Доннелл? — поднят бровь, переспросил Уити.

— Да. — Брендан навалился на стол. Он, казалось, все еще был в шоковом состоянии. Его голос звучал монотонно, но внезапно он делал резкие вдохи, и правая сторона его лица искажалась гримасой, как будто его укололи чем-то острым в глаз.

— А почему ты так уверен в этом? — спросил Уити.

— Она боялась его. Она раньше встречалась с ним и всегда говорила, что если он узнает про нас, то убьет нас обоих.

Шон снова посмотрел на мать юноши, надеясь увидеть ее реакцию на слова сына, но она по-прежнему курила, шумно выдыхая клубы дыма, постепенно окутывавшие коричневым облаком и стол, и всех за ним сидящих.